Летом 2017 года мы, в команде с Женей Киселевым, участвовали в первом старте велогонки Tour Unite. Теперь Женя решил написать отчет, далее идет его текст.
"Когда я узнал о проведении первой отечественной гонки такого формата, понял, что очень хочу поучаствовать. Раньше я относительно активно выступал в кросс-кантри и мтб-марафонах как любитель, а также имел некоторый опыт туризма. Здесь сочеталось то, в чем хотелось попробовать себя сейчас: самообеспечение и длинная дистанция с большим количеством грунтовок. Наверное, мы участвуем в таких гонках как Tour Unite и любых других видах аутдор активности потому, что любим природу и движение. Здесь каждый сам для себя выбирает оптимальное соотношение между скоростью прохождения и возможностью любоваться пейзажами. Я стремился больше сосредоточиться на результате, и старался пройти дистанцию в быстром стиле. Те впечатления, которые я получаю от окружающего мира и природы во время физической нагрузки и в состоянии усталости - особенные, и по-своему яркие и ценные.
Это был мой первый опыт участия в мероприятии с таким общим временем, количеством ходовых часов и часов на отдых. Отчет написан в формате дневника, с акцентом на тех ощущениях и впечатлениях, которые я пережил за время гонки.
Краткая информация о маршруте и прохождении:
Нитка маршрута: Петрозаводск - Пай - Подпорожье - Алёховщина - Тихвин - Неболчи - Любытино - Боровичи - Мста - Вышний Волочёк - Торжок - Тверь – Конаково
Даты прохождения: 08.07.2017 – 12.07.2017
Общее расстояние: 1049км. Расстояние по ходовым дням в км: 195(старт в 13-10), 279, 270, 212, 89(финиш в 11-16). Общее время: 94 часа и 10 минут.
День 1.
В Петрозаводск я приехал на поезде из Петербурга, который прибывал около 7 утра. Сходил за велосипедом в багажный вагон. Намеренно сдавал его туда, зная, что багажные полки над спальными местами в этом составе открытые, без бортиков. Выгрузился. Было прохладно, небо серое, моросил дождик. Промелькнула мысль: «А что если и дальше так будет, и еще польет…» Решил не думать об этом, собрал вел, встал под козырек у вокзала и начал перепаковываться и доделывать мелкие дела. Установил держатель на нижнюю трубу, кое-где на раму подклеил защитную пленку. Периодически посматривал, не приехали ли другие участники на приходящих поездах. Вскоре увидел Kero Skjegg и пошел его поприветствовать. Закончив сборку вела у выхода с платформы, он расположился рядом со мной, под козырьком. Мы сделали фильтры для воды из зиплоков и маленьких кувшинных модулей, которые я привез. За сборами и разговорами прошло немало времени, и было пора двигаться к старту. Роман Важнов и еще двое участников – Михаил Сударев и Юрий Крупенин ждали нас у торгового центра. Я опять провозился долго с финальным перепаковыванием и переодеванием, и немного задержал остальных. Мы все дружно покатили к набережной. Там уже был шестой участник масc-старта – Алексей из Москвы.
После фотографирования на фоне озера, дали старт. Он был
символично отмечен выстрелом из сигнала охотника, который я все-таки успел
найти у себя в «бензобаке».
Еще за пару недель до старта мы договорились с Романом Важновым
ехать первый день вместе, чтобы меньше бояться медведей. Конечно, при условии,
что я смогу поддержать его темп. Я никогда не ездил с ним вместе, и по
результатам на рогейнах, марш-бросках и других соревнованиях, я знал, что он
довольно сильный спортсмен. Время, которое он показал на разведке трассы Тур Юнайт
в прошлом году (4 суток 5 часов и 10минут) также впечатляло. Я весьма плохо
представлял, как мой организм поведет себя в таких условиях, и оставлял
надежду, что смогу усидеть за Романом. По плану, за первый ходовой день нам
предстояло проехать 211км до ночевки на
берегу озера Крестное, не доезжая Винниц. Это казалось весьма непростой
задачей, учитывая, что старт был в 13.00, и на этот участок приходилось немало
грунтовок. Мы не договаривались о том, что кто-то будет кого-то ждать, будем ли
мы пытаться работать сменками или о еще каких-либо деталях. Поэтому, чтобы
мотивировать себя, я старался рассматривать Романа как соперника, и моей
задачей было не упустить его хотя бы в первый день.
Почти сразу после старта образовалась лидирующая группа –
Роман, я и Алексей. После нескольких поворотов, Kero, Михаила и Юрия уже не
было видно. Передвижение по городу было напряженным из-за трафика и светофоров,
и я с нетерпением ждал, когда мы выедем за его пределы. Роман сохранял ровный, но очень бодрый темп.
Я старался плотно сидеть у него на колесе и часто чуть отваливался, при этом
сразу переходил на силовое педалирование. Боялся, что дам просвет, который не
смогу закрыть. Я ехал без пульсометра, но ощущал, что нахожусь где-то недалеко
от анаэробного порога, пульс был большим. Было тяжело.
В голове мелькала мысль: «Эй, ты не сможешь продержать такой
пульс долго! У тебя финиш не через 3
часа! Нужно еще крутить и крутить сегодня, а потом завтра и послезавтра и …»
Пусть понемногу, но выжигать ноги на ускорениях, учитывая такую перспективу,
было совсем не весело. С другой стороны, отвалиться - практически означало
обрубить возможность ехать в паре с Романом. Также не хотелось подвести его. Я продолжал вкручивать, надеясь на то, что
пульс немного упадет, когда отступит стартовая эйфория, что Роман сбавит темп,
ну и еще, наверное, на чудо.
После выезда на Лососинское шоссе, где уже не было
светофоров и других препятствий, сидеть на колесе у Романа стало полегче, но я
все равно был на пределе. Перед одним из пологих подъемов я заметил, что
Алексей был от нас на большом просвете, и, похоже, сбавил темп. С этого момента мы уже ехали вдвоем.
Когда появилась хорошая возможность, я поравнялся с Романом,
чтобы посмотреть, как он дышит, и оценить, насколько ему легко. Оказалось, он
тоже работал на достаточно высоком пульсе. Мне стало психологически полегче,
перспектива усидеть стала казаться более реальной.
На первой остановке, пока Роман снимал куртку с длинным
рукавом и лосины, у меня выдалась возможность передохнуть. Мы перекинулись
парой фраз. После этого я почувствовал, что есть взаимодействие, и мы даже
похожи на команду.
Проехали вдоль озера,
асфальт кончился, и пошел грейдер с ямами. Спереди у меня стояла обычная 11-скоростная
звезда на 34 зуба без успокоителя, задний переключатель также был обычный, без
фрикционного механизма. Иногда, при попадании в яму на максимально высокой
передаче, цепь сбрасывало. Это происходило не часто, но доставляло некоторое
беспокойство. Здесь все было не как на тренировках - скорость нужно было
держать выше, ямы были более глубокими, и их было много. Когда я возвращал цепь
на место, Роман прилично сбавлял темп и даже останавливался. Но все равно из-за
этой досадной неполадки приходилось
дополнительно напрягаться, чтобы догонять.
Грейдер сменился грунтовкой с большими лужами во всю ширину
дороги, объезжать их не везде казалось логичным. В одной из таких луж мы
намочили ноги. На дороге нередко встречались чьи-то кучи, видимо, медвежьи. Конечно,
было немного страшно, но нужно было вкручивать, и я особо об этом не думал.
Преодолели знаменитый технический участок – разрушенный мост. Заморосил дождик.
Вместо относительно плотного грунта пошел рыхлый. На дороге из крупного
размокшего песка были колеи, местами достаточно глубокие. Здесь требовалась
тягучесть, которую я совсем не натренировал, поскольку катал грунты очень мало.
Чтобы не отставать, приходилось вкручивать на высоком пульсе. Нужно было
постоянно концентрировать внимание для четкой рулежки в колее. Выматывала
необходимость еще больше напрягаться физически, когда я допускал ошибку и
зарывался. Опять начала посещать мысль о том, что нужно сбавить. Казалось, еще
пол-часа, и я не смогу поддерживать нужный темп и отвалюсь. Но изотоник и киткаты
делали свое дело.
Я ждал поворота к урочищу Кривое колено. Попасть на знакомый
сегмент трека было бы дополнительным облегчением. За месяц до старта я ездил
разведывать участок от этого места до Пая и неплохо его помнил. Казалось вот
он, поворот, должен быть за следующим подъемом. Но нет, очередной подъем
оставался позади, а мы все ехали прямо. Спустя, как казалось, очень долгое
время, мы, наконец, доехали до него и свернули. Пожалуй, этот участок был одним
из наиболее удаленных от цивилизации в северной части трека. Было несколько
сообщений о том, что здесь видели медведей. Я сам видел небольшого медведя у
окраин Ладвы-Ветки во время разведки. Кажется, после того, как мы проехали
длинный и прямой, как стрела, участок этой лесовозной дороги, на одном из подъемов
Роман крикнул: «Медведь!» Я смотрел
куда-то под колесо, и его не видел. На автомате открыл «бензобак» и быстро
достал сигнал охотника. Мы продолжали
движение. «Убежал, небольшой». После
этих слов у меня отлегло. Мы стали осторожнее, Роман регулярно кричал «Хей!»
От брызг с колеса ноги оставались мокрыми. Было не жарко, и
я подозревал, что ноги и тело охлаждаются, но было тяжело адекватно оценить
собственные ощущения. На одном из подъемов меня накрыло. В голове началась
паника. Остатками трезвой мысли я пытался понять, в чем дело. Было похоже на
голод, но я достаточно много ел, и малое поступление калорий вряд ли могло быть
причиной. По-видимому, это было состояние, предвещающее гипотермию. Сказал об
этом Роману, и мы остановились. Из того, что было в быстром доступе, я одел
наколенники, дополнительные носки, рукава и уложил под ветровку флисовые штаны.
Также снял камеру со шлема, чтобы разгрузить шею. Стало намного легче. Паника
ушла. Сброс пульса во время этой короткой остановки, казалось, был очень к
месту.
У меня оставалось уже немного воды. Остановились пополнить
запасы из культурного родника. Решил не рисковать и воспользовался фильтром.
Оставалось уже не так далеко до Пая. Возвращение наката на плотном грунте при
подъезде к поселку после этого тягучего участка было большим облегчением.
Некоторые участники писали, что им этот грунтовый участок
показался однообразным. Возможно, но мне он понравился. Конечно, опасность
встретить медведя и физическое напряжение немного портили впечатление. Тем не
менее, удаленность от цивилизации, красивый карельский лес, рельеф и покрытие
сделали этот перегон до Пая одним из самых запоминающихся.
На хороших грунтовках мне становилось все легче и легче.
Казалось, мы немного сбавили темп. Я сказал Роману что-то вроде: «Ну ты вломил
там, на асфальте!» А он: «Ну, пока
асфальт, надо ехать». Это прилично подбодрило – значит, ожидать такой ломежки в
ближайшее время вряд ли стоит, и можно будет немного восстановиться. Дальше была череда приятных грунтовок, за
которыми пошел хороший асфальт. Двигаться по однообразному полотну с пейзажем,
в котором одно поле сменяет другое, было скучновато. Помню, что старался не
отставать, ел, пил, останавливались сменить батарейки в моем навигаторе. Шли
достаточно длинные пологие подъемы и спуски, на которых я часто выходил из зоны
комфортного каденса на максимально высокой передаче, и отпускал Романа. У него
спереди стояла звезда на два зуба больше. Все-таки приходилось прилично
напрягаться. Несмотря на то, что это был первый день, и я не хотел спать,
внимание было туманным. Очевидно, организм был в стрессе от длительной
интенсивной нагрузки. Плохо помню, где и как мы ехали. Это было мало похоже на
тот формат движения, который можно поддерживать в течение нескольких дней.
Следующая точка, которую я запомнил – Подпорожье. Проехать
этот населенный пункт означало не только, что значительная часть километража на
день пройдена, но и то, что мы миновали «медвежью страну». Сфотографировались у
плотины. Немного постояли на реверсивном
светофоре. Решив, что все безопасно, и мы никому не помешаем, проехали. Масштаб
сооружений впечатлял.
Дальше было опять
много асфальта. Был еще забавный эпизод. На встречной полосе я увидел
припаркованную машину и трех мужчин рядом. Немного напрягся, мало ли что у них
может быть на уме. Когда мы приблизились, они выстроились в линию и прокричали
«физкульт привет!» или «ура!», не помню точно. Это сильно повеселило.
Ближе к сумеркам качество асфальтового покрытия ухудшилось.
Я не планировал длительного и сильно скоростного движения по темноте, и
пользовался обычным 100-люменовым налобным фонарем Black Diamond Storm, который
крепил на руку. Жесткость крепления в таком случае сомнительная, и пятно света
от фонаря дергается, что по такой усталости сильно раздражает. Терпения у меня
как-то поубавилось, и я несколько раз спрашивал Романа, сколько еще ехать до
ночевки. В итоге Роман сказал, что из-за темноты не стоит пытаться доехать до
озера Крестного, как было по плану, и мы свернули на берег того озера, где он
ночевал в прошлом году. Стоянка была симпатичной, со столиком и скамейками.
Прошли около 195км. Мой план-минимум был выполнен. Я был
доволен. Но полноценно все осознать и радоваться не было ни сил, ни времени,
нужно было сосредоточиться и быстрее готовится к ночевке. Тут я понял, что не
взял накомарник. Он был в списке несобранных вещей, но в суете перед отъездом я
его забыл. Это был провал. Объедали все открытые части тела. Постоянно приходилось
отмахиваться и чесаться. Это дико раздражало. Однако, несмотря на укусы, я
достаточно легко заснул.
День 2.
За 4 часа я относительно неплохо выспался. Восстановление
было невнятным, но чувствовал себя намного лучше, чем вчера вечером. Старался не
тупить и активнее собираться. У Романа это получалось существенно быстрее. Он
даже немного помог мне упаковать вещи.
Мы набрали воду из озера и двинули к асфальту. Пришло время
ощущать последствия вчерашнего перегона. На удивление все было не так плохо.
Мои шорты Sugoi RS Prо хорошо справлялись, насиженные места я не сильно
чувствовал. Однако, с внутренней стороны правого бедра ощущалась потертость.
Видимо, она образовалась из-за недостаточно плотного прилегания памперса. У
озера Крестное мы остановились, и я заклеил проблемное место пластырем. Без
него к концу ходового дня наверняка потертость бы начала кровоточить, и cход на
следующий день был обеспечен, и то если бы смог дотерпеть.
В Винницы мы приехали достаточно рано, и были рады тому, что
один из магазинов открывается в 8. Я закупился колой, сыром, чипсами и
небольшим куском хлеба. Роман тоже сходил в магазин и расположился рядом с
соседним домом, на пеньке. Я подклеивал проставку под левую стельку, т.к. еще вчера
заметил, что колено немного двигается вправо-влево при педалировании, и
поддержка арки в туфле была немного недостаточной.
Добрались до Алеховщины, и поехали к магазину. Рядом
откуда-то была слышна весьма громкая музыка. Роман немного пританцовывал, и
сказал, что эта дискотека здесь была и в прошлом году. Я опять закупился колой,
минералкой, зефиром и еще чем-то сладким. Мы достаточно долго отдыхали. Погода
была отличная.
После Алеховщины были хорошие грунтовки, и ехалось
достаточно легко. Видимо, организм уже
начал адаптироваться к нагрузке. Также и темп был уже не таким плотным, как вчера.
Я немного беспокоился за сердце – ощущалось, что оно работает на таких пульсах
непривычно долго. Конечно, еще чувствовалось недовосстановление со вчерашнего
дня. В остальном, эмоции были прекрасными. Я был удивлен тому, что могу
поддерживать такую высокую скорость на протяжении всего этого времени. Конечно,
это было возможным благодаря Роману. Иногда я сидел у него на колесе, иногда
нет, но так или иначе, темп задавал он. Сейчас уже не нужно было терпеть и
нервничать, и я был рад тому, что когда мы пролетали очередной участок дороги,
за ним начинались такие же незнакомые места. Через несколько часов после выезда
из Алеховщины я начал понемногу утомляться, чуть начала болеть правая стопа.
Дело шло к вечеру, и начало становиться прохладнее, когда мы выбрались на
хороший асфальт. Тут мне сильно захотелось спать, и накатила усталость. Я
старался максимально плотно сидеть на колесе у Романа и почти ничего больше не
видел. Когда мы сделали техническую остановку перед въездом в город, казалось,
я все еще видел перед собой заднюю часть его велосипеда. У меня давно был план
немного вздремнуть на какой-нибудь скамейке в Тихвине, пока Роман будет кушать,
а самому поесть на ходу позже. Попав в город, мы проехали около монастыря,
сфотографировались, и поспешили к магазину.
Остановились около «Дикси», и я пошел закупаться первым.
Когда вернулся, сел на тротуарную плитку прямо рядом с выходом, и был очень рад
этим долгожданным минутам отдыха. Несмотря на усталость и сонливость, ощущения
были весьма приятными. Наверняка я уже «подсел» на эндорфины, которых при таких
нагрузках должно выделяться немало. В полной мере ощущалось погружение в этот
медитативный процесс, когда ты думаешь только о том, что нужно есть, пить и
поддерживать скорость. Все остальные житейские проблемы уходят за пределы того
маленького мира, в котором есть только ты, твой напарник и дороги, ведущие к
финишу. Недалеко от магазина были скамейки, на которых мы и расположились.
Казалось, неподалеку от нас, да и вообще в городе было немало подвыпивших граждан.
Мы быстро поели и решили особо не задерживаться. Мой план со сном не
реализовался. Дальше я опять ехал в весьма бессознательном состоянии. Помню,
как быстро проскочили участок оживленной
трассы и двинулись дальше, в сторону Бокситогорска.
Солнце понемногу заходило, мы ехали по совсем пустым
дорогам, проезжая редкие постройки, поля и прочую такую живописную местность. К
этому времени мне внезапно сильно полегчало, и я наслаждался легкостью хода и
окружающими пейзажами. Ощущение было невероятным. После стольких непростых
часов в седле, откуда-то взялись силы, ясное внимание, и вообще состояние было
очень позитивным. Казалось, наступило значительное восстановление, тело стало
отзывчивым. Проехали баннер с надписью «мясо баранины». Романа он также веселил
и в прошлом году.
Нам предстояло пилить по длинному грейдеру, но вставать на
ночевку где-то посередине него не хотелось. Мы посмотрели карту, и решили, что
надо искать место в самом его начале. Потратили немало времени на безуспешные
поиски около остановки и рядом, вблизи обочин. В итоге докатили до ближайшей
деревни и пошли на соседнее поле. Тут была невысокая трава и в целом место было
очень симпатичным. Но когда мы стали распаковывать бивак, налетела куча мелкой
мошки. На свет фонаря ее слетелось какое-то невообразимое количество. Мне без
накомарника было совсем туго. Когда я залез в бивик, обнаружил, что напустил
порядочно мошкары. Пытался что-то придумать. Одевал капюшон термухи и клал бафф
на открытую часть лица, оставляя дырку для носа. Зажимал противоположную от
лица часть баффа между бегунков в молнии бивика. Укрывался спальником с
головой, пытаясь дышать в сторону. Ничего из этого не было удобным и не
работало. В итоге я решился вылезти и плотно сдавить бивик, скручивая его.
Старался потише возиться и шуршать неоэйром, чтобы не потревожить Романа. Вроде
мошек передавил, но напустил их снова. За неудачными попытками еще что-то
предпринять, заснул.
День 3.
Спал плохо, и проснулся рано, где–то за час до будильника.
Понял, что больше не засну. Роман тоже подавал признаки жизни, и я спросил, не
хочет ли он собраться в дорогу. Он согласился. Было весьма прохладно. Когда
вылез из бивика, начало дико трясти. Не особо удивился такой реакции организма
после почти 280км за вчерашний день, согрелся в пуховке. Собрались и покатили
дальше по грейдеру. Вставало солнце, висел небольшой туман. Несмотря на то, что
не выспались, мы были полны позитива. Немного поснимал видео, используя в
качестве селфи-палки обычную лесную палку, на которую ставил тент.
Через некоторое время после начала движения, почувствовал
дискомфорт в левом колене. Ничто не предвещало этого, но после ночевки правая
часть коленной чашечки стала болезненной при надавливании пальцем. Перед одним
из подъемов остановились, чтобы я наклеил на стельку дополнительную проставку
для поддержки арки. На тот момент это был единственный способ предупредить
ухудшение ситуации, который пришел мне в голову. Забегая вперед, отмечу, что,
по-видимому, основной причиной было не совсем верное положение шипа.
Здесь хочу сделать небольшое отступление о байкфитинге. Уже
весьма давно я начал ощущать, насколько важна хорошая посадка, в том числе
учитывающая индивидуальные анатомические особенности. Она позволяет экономить
силы и снизить риск травмы. Для таких гонок это кажется особенно важным,
поскольку дневные километражи существенно больше тренировочных, а времени на
восстановление мало. Возможно, как-нибудь решусь посетить байкфит лабораторию,
но сейчас я делал все сам, опираясь на знания, которые постепенно собирал из открытых
источников. Мне было важно понимать все самому. Незадолго до старта я сделал
изменения в посадке, которые, конечно, желательно прикатывать дольше. Основным
было смещение шипов по максимуму к пятке, чтобы разгрузить ахилловы сухожилия.
За этим последовали соответствующие смещение седла и удлинение выноса. Также,
наконец, я решился заменить проставки для компенсации разницы в длине ног более
правильным решением – промежуточной подошвой между пластиком и верхом туфли.
Еще в прошлом году, чтобы уменьшить Q-фактор, установил шоссейную систему
Shimano Tiagra 4700 с одной звездой. Не буду вдаваться в подробности этого не
самого стандартного решения, отмечу лишь, что с небольшими модификациями, все
вполне неплохо работает. Хотя, конечно, не без недостатков. Педали
Crankbrothers Eggbeater позволили сэкономить еще 4 миллиметра. Все эти
изменения давали очень значительный положительный эффект.
Пока я раздумывал о причинах ситуации с коленом, мы Доехали
до Карьера у Неболчей. Роман остановился, чтобы сфотографировать. Было немного
похоже на какую-то картину с необычными для этой местности красками. Но вместо
того, чтобы дальше ее рассматривать, остановившись, я закрыл глаза. Очень
хотелось спать. Из трех часов от отбоя до подъема я реально спал заметно
меньше. Стараясь не упасть, попытался хоть немного отдохнуть.
С прошлого дня я так и не помыл очки. Во всех бачках был
липкий изотоник, и вода поблизости нигде не встречалась. Я и так засыпал, а
постоянно всматриваться сквозь фильтр, который закидало грязью, было совсем
тяжело. Я вез очки на «фидбеге», продев заушник между сумкой и бачком. Надевал
их только на скоростных спусках. Выкатывая на очередной грунтовый спуск, я
отвлекся, чтобы достать очки, и переднее колесо начало стаскивать в колею.
Вместо того, чтобы спуститься в нее, я стал резко выруливать обратно одной
рукой. Конечно, меня сразу положило. Скорость была не особо маленькой, но я
удачно проскользил по касательной. Роман обернулся на грохот, и взволнованно
спросил, жив ли я. Вел не пострадал. Сам только немного ушибся, и мы сразу
продолжили движение.
Мы были на подъезде к Любытино. Впереди начинался
асфальт. Рядом стоял знак «неровная
дорога». Роман остановился сфотографировать. Ниже, под знаком, была самодельная
табличка из поликарбоната с наклеенными красными буквами «Прощай подвеска.
Любытино слалом». Помню огромные дыры в асфальте и уносящийся вдаль на большой
скорости автомобиль «Лада». Подумал: «Местный наверно. Знает трассу наизусть».
Через некоторое время я понял, насколько тяжело ехать по такому покрытию,
засыпая. Глаз цепляется за какую-то неровность дороги впереди, и вместо того,
чтобы своевременно автоматически переключаться на следующую, ведет все тот же
объект практически до колеса. В этот момент мозг кричит: «Эй! А что там дальше
перед тобой? Уже давно пора перекинуть взгляд!» Все это как будто вылезает из
рамок незаметного подсознательного
процесса и начинает ощущаться. Это немного забавно, но напрягает, и кажется,
расходует много сил. Грань между физическими усилиями и нагрузкой на нервную
систему начинает исчезать. Просто становится тяжело ехать.
Даже очень пологий подъем, по ощущениям, вызывает сильное
замедление. Пытаешься понять почему. В голову приходят странные мысли. Кажется,
что перед тобой невидимая стена, которая затрудняет движение. Все силы
расходуются на то, чтобы сдвинуть ее, она с трудом поддается. Такой большой
соблазн ехать все медленнее, а потом опереться на эту стену и моментально
провалиться в сон.
Вдруг со страхом осознаешь, что какой-то участок дороги
впереди не просканирован. А он совсем близко или ты уже двигаешься по нему.
Картинка перед глазами другая. После короткой паники, понимаешь, что заснул с
открытыми глазами. Как будто какие-то секунду – две, а может больше
отсутствовал в этой реальности, а потом вернулся. Обнаруживаешь, что ты на
велосипеде. Начинаешь ощущать себя в пространстве, возвращается чувство
равновесия. Удивляешься тому, что все еще находишься в балансе, движешься ровно
и не сместился ни на полосу, ни к обочине. Дальше – короткое осознание того, что
тебе повезло, поскольку значительных неровностей на дороге не встретилось, и
что вообще это реально опасно. Все это происходит, возможно, за какие-то доли
секунды, но ощущается четко и в хронологическом порядке. Напрягаешься, пытаясь
не допустить повторения. Тут же: «Опа, опять заснул!» Пошло ровное полотно.
Резко наступило значительное облегчение. Больше не было необходимости
высматривать неровности, взгляд беспрепятственно бежал вперед. Сон отступил.
Как будто с головы сняли давящую шапку, которая наползала на глаза и пыталась
закрыть их, а с вела сбросили несколько килограммов.
Я подбирал положение левой ноги на педали, при котором
дискомфорт в колене был минимальным. Нога была выстегнута. Педали забились, и
рамки, зажимающие шип, плохо двигались. Смазка помогала, но не очень надолго.
Встегнуться удавалось через минуту, а то и не одну, после периодических
неудачных попыток. На одном из спусков было что-то похожее на широкую трещину в
асфальте, у нее был резкий край. Она шла во всю ширину полосы. Не смог встегнуться,
и не стал прыгать, только чуть выдернул переднее колесо. Удар по заднему колесу
был таким сильным, что казалось, должен был замяться обод. К счастью, все
оказалось цело. Большой скоростной спуск перед самим Любытино также проехал
выстегнутым. После можно было расслабиться – отдых и еда были рядом.
Доехали до ларька со
вкусными пирожками, который понравился Роману еще в прошлом году. Расположились рядом на скамейке, не спеша ели
и провели так часа полтора. Разговорились с продавщицей из ларька. Она
интересовалась, куда и зачем мы едем, и рассказала, что не далее как неделю
назад, проехать в поселок было невозможно – дороги размыло наводнением. Жители
оказались отрезанными от внешнего мира, работало МЧС, и вообще все было весьма
серьезно. Уже после гонки, из архивов
новостей я узнал, что из-за продолжительного ливня на территории Любытинского
района пострадало немало дорог, и были подтопления. Вводился режим чрезвычайной ситуации.
После такого длительного отдыха, садится на вел было
непросто. Начинало жарить солнце. После выезда из поселка, я подклеил еще
пластырь на бедро, после чего стало заметно лучше. Романа уже достаточно сильно
начали беспокоить потертости на насиженных местах, и ему требовалось время,
чтобы снова привыкнуть к седлу. Мы обсуждали, как быть дальше, и в итоге
сошлись на том, что стоит попробовать обезжирить проблемные места и заклеить их
широким белым пластырем, который Роман планировал купить в Боровичах. Те
пластыри, что у нас были, держались плохо.
На дороге после Любытино асфальт был ужасным, весь в дырах.
Часто было выгоднее двигаться по грунтовой обочине или посередине полотна.
Чем-то напоминало Любытинский слалом, только в ямы здесь получалось попадать
чаще, по крайней мере, на обочинах. Въехав в Боровичи, мы закупились едой и
поехали к аптеке. Отдохнули на скамейках около памятника Суворову. Солнце
сильно жарило. Мозги плоховато соображали. Не было понятно, пошел ли отдых на
пользу, или я больше перегрелся. Когда собрались ехать, Роман обнаружил, что
давление в переднем колесе сильно упало. По звуку мы быстро нашли место. У
контакта с ободом покрышка износилась, и воздух проходил через промежутки,
образовавшиеся между нитями основы. Поставили камеру и наклеили на борт
покрышки супер-ленту «Момент», чтобы защитить ослабленное место от кромки
обода. Потеряли на этом прилично времени.
После выезда из Боровичей я радовался тому, что ветер хоть
немного охлаждает. У меня на спине ехал небольшой рюкзак по типу мешка для
обуви с веревочными лямками. До гонки я хотел заменить его на более подходящий,
но не сильно беспокоился, предполагая, что буду везти в нем совсем небольшой
вес, и только иногда существенный запас еды. На деле оказалось, что часто в нем
ехал весьма много всего, отчасти из-за недостатка места в других сумках,
отчасти из-за удобства доступа. Веревки передавливали плечи, и от этого в руках
чувствовалось онемение. Давило уже очень критично. Свернув трассы, мы
тормознули, чтобы разгрузить рюкзак. Помню этот участок асфальта с не очень
большими, но наверняка самыми глубокими ямами, которые встречал на маршруте.
Было страшно представить, что будет, если туда попадет колесо машины, да и
велосипеда тоже – края были отвесными.
Вскоре мы выехали на узкую асфальтовую дорогу, которая была
окружена сосновым лесом. Как будто попали в какой-то другой мир: такие виды и
запахи еще не встречались. Здесь совсем не было машин и прямого солнца. На
протертой покрышке неисправности на сегодняшний день не закончились. Еще
некоторое время мы потратили на осмотр рулевой и штока вилки у Романа. Когда он
наезжал на неровности, был слышен стук. Не выявив люфта и каких-либо
повреждений, собрали все обратно и покатили дальше.
Дорога вдоль Мсты
впечатляла красивыми видами, а за ней шли грунтовки с мелким рельефом, которые очень
порадовали после засилья асфальта. Здесь, пожалуй, впервые с момента старта,
можно было сохранять качение на свободном ходу, помогая корпусом. В мелкие
подъемы можно было залетать стоя на педалях, а на спусках кое-где нужно было
смещаться за седло. Даже можно было немного поймать «трейл флоу».
К вечеру опять наступило состояние, похожее на то, которое
было вчера: ощущение восстановления, ясное внимание и море позитива. Я был
очень рад тому, что все еще еду вместе с Романом, и что более 250км за третий
ходовой день оказались вовсе не такими трудными. Было приятно осознавать, что
мы лидируем с комфортным запасом, пусть и помимо нас на дистанции всего три
участника. Роман активно отслеживал сообщения в соцсетях, и к тому моменту мы
знали, что наш ближайший преследователь Алексей сошел из-за поломки шатуна.
Быстро стемнело, и красивые пейзажи с холмами и полями
сменились на застройку, идущую вдоль дороги, которая долго тянулась. Я экономил
фонарь, но с увеличением скорости перед очередным спуском, было пора добавить
мощности. Вместо этого, я выключил его, не удержав кнопку. К счастью, асфальт
был весьма ровным, но ехать «по памяти» за Романом, который был от меня в паре
десятков метров – это не тот опыт, который хочется повторять. Этот эпизод
напомнил мне, что не стоит расслабляться - даже в такой простой ситуации
опасность может быть рядом.
Наконец, мы доехали до Ленинградского шоссе. Ощущение было
необычным: после стольких часов движения практически без машин, попадаешь в
этот муравейник. Осознаешь, что кто-то еще помимо тебя куда-то спешит, и все
они сконцентрированы тут. На некоторое время
мы стали частью этого движения. Сразу ощущаешь, в насколько более
опасной обстановке ты находишься, и как хорошо, что на маршруте совсем мало
таких оживленных участков. Стараясь держаться подальше от проносящихся рядом
машин, мы сделали последний рывок, чтобы успеть в Макдоналдс. Подъехали почти к
12 часам, за 10 минут до закрытия. Я купил гамбургер и чай. Немного стеснялся
своего вида - штанина была испачкана грязью. Это было последствием второго из
двух падений, которые я допустил за время гонки. Нелепо запутался в педалях,
когда мы были на труднопроезжаемом участке поля с колеями по вилку.
В предыдущие дни я ужинал достаточно легко усваиваемой едой
и в меньшем количестве. Сейчас, когда мы немного отъехали от Макдоналдса, я почувствовал, как после приема
горячей пищи резко начало клонить в сон. Было приятно осознавать, что ходовой
день почти закончен, что не нужно сильно торопиться. Однако борьба со сном не
давала расслабиться. Приходилось мотать головой и всячески взбадриваться. Опять
ловил себя на том, что на какие-то мгновения выпадаю из окружающей
реальности.
Когда отъехали от центра, Волочек стал производить достаточно
мрачное впечатление. Постройки не выглядели совсем заброшенными, но ощущались
какая-то пустота и разруха. Казалось, здесь все замерло на каком-то моменте из
прошлого. Решили поискать место для ночевки сразу за выездом из города.
Достаточно быстро Роман нашел небольшой ровный участок среди деревьев, недалеко
от обочины. Здесь почти не было комаров и мошек, но в процессе подготовки ко
сну выявилась другая проблема. Ослабшие руки и раньше давали о себе знать, но
сейчас компрессионные гольфы было не снять. Пальцы не слушались и сгибались под
нагрузкой. В итоге, фиксируя суставы второй рукой, кое-как удалось справиться.
В остальном все было отлично, заснул очень быстро.
День 4.
После 4-х часового полноценного сна на мягком неоэйре, я
чувствовал себя неплохо, хотя недовосстановление и недостаток сна, все же,
ощущались. День начинался хорошо, и
места, по которым мы ехали, очень вдохновляли. Погода, как и всегда, была
хорошей. Было много грунтовых дорожек с небольшим рельефом. Подробности
плоховато помню. Несколько не очень приятных моментов подпортили
впечатление. Когда мы проходили
пешеходный участок, где фактически не было тропинок, я прилично обжег колени о
крапиву. На весьма техничном отрезке с отличной двухколейной дорожкой было
очень много слепней. Они, казалось,
непрерывно кусали, садясь на разогретые солнцем шорты. Отмахиваться было
некогда – нужно было рулить двумя руками. В те моменты, когда можно было катить
на свободном ходу, я чесал внешние стороны бедер о носик седла. Кажется, так
еще никогда не делал. Затем я словил голод, но удалось быстро отъесться. Руки
от рюкзака начали сильно неметь, и продолжать движение сколько-нибудь долго
было бы невозможно. Благодаря Роману, я вспомнил, что у меня есть веревка. Он
закрепил рюкзак у меня на руле. Это было огромным облегчением, но дальше стала
беспокоить потертость на бедре. Видимо, все усугубилось жарой и тем, что утром
я забыл протереть эти места гигиеническими салфетками. При педалировании все было неплохо, но при
нестандартном движении прижигало так, что приходилось сжимать зубы. Казалось,
картинка перед глазами становилась немного мутной.
Вскоре после въезда в Торжок мы остановились у магазинчика,
чтобы закупиться продуктами для перекуса. Я с трудом слез с вела. На ногах
стоял нетвердо, немного покачивало. Дальше был небольшой перегон до набережной,
где мы остановились у скамеек. Хотелось спать, но еще больше – побыть в покое в
течение сколько-нибудь продолжительного времени. Ноги и руки ощущались
отделенными от тела, утяжелившимися и обмякшими. В целом было состояние полного
овоща. Сделать десяток шагов до урны было проблематично. Это был психологически
самый тяжелый момент за всю гонку. Уже
было достаточно много эпизодов, когда было тяжело, но тогда я понимал, что это
неотъемлемая часть того набора впечатлений, за которым я сюда и приехал.
Сейчас, казалось, был перебор. Было странное ощущение: как будто возник
какой-то внутренний голос инстинкта самосохранения, который пытается взять
власть над разумом. Он говорил, что
нужно пожалеть себя и сделать перерыв. Я пытался заглушить его, убеждая себя в
том, что ничего страшного не происходит, и сдаваться рано. За последние дни
было уже немало примеров, когда стоило перетерпеть тяжелые моменты, после чего
наступало непредсказуемое облегчение. Вместе с тем, было осознанное понимание
того, что перспектива с состоянием колена может быть совсем не веселой. В итоге
я решил не принимать решение сразу, а подождать конца нашего привала. Когда
пора было двигать, стало чуть легче. Продолжать движение оказалось вполне
реально.
Дальше помню эпизод, когда мы были на подъезде к реке
Тверца. Трек проходил через большой участок. Конечно, формально он был
огорожен, но представлял собой пустое поле. Казалось, мы никому не помешаем.
Когда мы попытались проехать, с
соседнего участка вышел мужчина, и сказал, что это частная территория. Он
преградил нам путь и потребовал вернуться обратно. Роман объяснял, что нам лишь
нужно добраться до реки, чтобы двигаться дальше, а другого проезжаемого пути
нет. Никакие доводы не подействовали.
В итоге мы потратили часа два на неудачные поиски объезда
через деревню Сильвестрово. Она была обозначена на карте, но, по-видимому, уже
не существовала в реальности. Вокруг были поля, участки леса, вырубки с тлеющим
мусором, несколько построек и ни души. Очередные попытки разведать тропинки
заканчивались канавами или травой по пояс. Роман был прилично раздражен
сложившейся ситуацией. Я плохо понимал его замыслы, также плохо у меня было с
навигацией, да и вообще с каким-либо логическим мышлением. Солнце жарило, от
прямых лучей было некуда спрятаться. В очках уже давно стоял фильтр с
83-процентным поглощением, но сейчас все-равно приходилось щурится. Киткаты в
«бензобаке» таяли. Ничего не оставалось, кроме как выезжать на объездную
асфальтовую дорогу, и тем самым убрать из трека интересный грунтовый участок.
Роман, как и всегда, был на связи и сообщал об изменении маршрута другим участникам.
Дороги были совсем пустыми, а пейзажи – вдохновляющими. Встретился забавный
объект – кафе «Бочка 69».
Вдруг стало очень грустно от того, что передо мной все тот
же руль уже на протяжении стольких часов, и все, что я могу делать – это
крутить педали. Я как будто потерял цель, и все это занятие стало казаться
бессмысленным. Единственный раз за всю гонку меня посетило такое состояние, и к
счастью оно быстро ушло. Дополнительной мотивацией стали интересные грунтовки и
синглтреки, которые начались на подъезде к Твери. Чувствовалось, что Роман
прилично вымотан онемением и болями в стопах, о которых он начал говорить уже
после выезда на объездную дорогу. У меня, к счастью, дискомфорт в колене был
едва ощутим, стопы чувствовали себя отлично, я легко стоял на педалях.
Подъезды к Твери по застройке казались невероятно длинными.
Когда каждый дом или забор является отметкой пройденного расстояния, и нет
полей или других объектов, которые привлекают внимание, ехать становится
труднее. Я постоянно зевал, и хотелось спать. Меня не очень радовал план
двигаться дальше по темноте после остановки на перекус, и финишировать
утром. Плохо представлял, как смогу
нонстопом осилить оставшиеся 80 километров с медленными грунтами и техническими
участками. Сейчас, когда мы уже были в городе, стало понятно, что и у Романа
тоже осталось не так много сил. Я еще утром на себе прочувствовал, как
физически опустошают такие страдания.
Мы поели и чуть отдохнули в Чикен Хаузе. Роман быстро нашел
хостел неподалеку, и договорился о брони номера. Выезд из города и
распаковывание бивака были совсем мало приятной перспективой и существенной
потерей времени.
День 5.
Пробуждение в хостеле было весьма приятным, три часа сна на
полноценной кровати казались чудом. Также радовало то, что не нужно заниматься
спешными сборами и упаковкой бивачной снаряги. Мы позавтракали тем, что было с
собой, набрали воды в кулере и двинули добивать оставшиеся 80км до Конаково.
Я неплохо помнил основные части трека от Твери до финиша,
так как ехал похожим маршрутом на слет легкоходов в 2016 году. Этот участок
изобилует живописными местами - дорога вдоль Волги, монастыри в Савватьево,
Орше. Помимо этого, ощущение близости финиша добавляло положительных эмоций,
когда мы ехали по пустым улицам, освещавшимся ярким восходящим солнцем.
Перед выездом из города, мы остановились, чтобы попытаться исправить ситуацию
со стопами Романа. Он сдвинул шипы на туфлях по максимуму к пятке. Я в это
время наклеил подобие метатарзальных подушек на стельки, чтобы уменьшить сдавливание
нервов между плюсневыми суставами. План сработал, ему стало значительно
комфортнее. Вся дорога до финиша пролетела на одном дыхании, даже трудно
выделить какие-то моменты.
На последнем отрезке
асфальта поработали сменками, и финишировали одновременно. Меня переполняли
положительные эмоции. Была ли у меня мысль «никогда больше»? Ни капли! Все
прошло гораздо лучше, чем планировал. Трудности удалось преодолеть, а в
остальном я получил море позитива и много ценного опыта.
Переправились на пароме к Конаково. Я съел упаковку
чокопаев, что-то еще, выпил по бутылке колы и кваса. Чтобы не ждать электричку
в Конаково, мы решили докатить до Завидово. По дороге попали под сильный боковой ветер и
немного дождя. Чтобы успеть, пришлось торопиться, и это
было очень похоже на продолжение гонки.
Приехали минут за десять. Мы попрощались, и Роман поехал в сторону
Москвы, а я – обратно в Тверь, чтобы сесть на поезд до Петербурга.
После финиша активно отъедался около недели, приблизительно
столько же немного ощущалась перенесенная нагрузка на сердце. Онемение в
мизинце на руке периодически ощущалось еще на протяжении полутора месяцев."
Видео с заезда: